Американская версия
Кинокартина «12 стульев» интересна тем, что снимали ее американские кинематографисты. От произведения Ильфа и Петрова в сюжете осталось очень не много. И дело совсем не в том, что кинофильм идет чуть больше двух часов. Американцам, некоторые моменты произведения Ильфа и Петров просто не понятны. Бессмертных, крылатых фраз в американской версии практически нет. Сами стулья, с жесткими спинками мало похожи на работу мастера Гамбса, которые зритель видел в советских версиях экранизации «12 стульев» с участием А. Миронова или А. Гомиашвили.
Остап Бендер носит гусарский доломан, видимо по тому, что в одном из описаний его внешности, у Ильфа и Петрова указывалось, что он похож на офицера. Декорации в фильме мало напоминают СССР тех времен. В массовых сценах женщины всегда в платках и сарафанах, а инженера Брунса режиссерская воля забросила в Иркутск. Дом инженера Брунса больше напоминает охотничий домик, со шкурой медведя на стене и буржуйкой вместо камина. Особенно эффектно звучит фраза жены инженера Брунса: «Никаких паданий! Здесь советский дом!». На пароход Бендер и Воробьянинов попадают не как художники, а как актеры. Знаменитый монтер Мечников в американской версии носит фамилию Савицкий. Сцена переговоров Бендера с Савицким больше напоминает эпизод из вестерна, чем торговлю по поводу стульев.
Семидесятые годы – годы противостояния СССР и США и сам выход фильма на экраны, скорее всего, был интересен тем, что в кинокартине показывалась далекая и неизвестная страна. Современному зрителю фильм интересен тем, что он может увидеть Россию глазами американцев. Отец Федор напоминает больше американского пастора, с их своеобразной манерой проповеди, чем православного священника. Хотя кое-что режиссеры фильма добавили, например финского акробата укравшего один из стульев из театра «Колумб». Но американский Киса Воробьянинов отбирает стул прямо на представлении акробата, демонстрируя завидную ловкость при хождении по канату.
Путь из Ялты в Москву друзья проделывают, почему то пешком, скорее всего в представлении режиссеров, СССР в те времена чем-то напоминал Дикий Запад времен его покорения. Дом культуры железнодорожников у американцев называется домом отдыха. Обед по случаю открытия этого «дома отдыха» больше напоминает шведский стол для бездомных и голодных. В конце кинокартины впечатляет количество дворников подметающих улицы Москвы.
Кинофильм «12 стульев» рассчитан на широкий круг зрителей. Он дает возможность сравнить представления двух отличных друг от друга культур об одном и том же произведении. Американскому зрителю трудно оценить все многообразие русского языка, поэтому в фильме нет тех знаменитых фраз, которые сделали произведение Ильфа и Петрова бессмертным. Конечно, современному зрителю фильм может показаться не зрелищным, но для того чтобы иметь возможность сравнить различные экранизации одного и того же произведения его стоит посмотреть.
Остап Бендер носит гусарский доломан, видимо по тому, что в одном из описаний его внешности, у Ильфа и Петрова указывалось, что он похож на офицера. Декорации в фильме мало напоминают СССР тех времен. В массовых сценах женщины всегда в платках и сарафанах, а инженера Брунса режиссерская воля забросила в Иркутск. Дом инженера Брунса больше напоминает охотничий домик, со шкурой медведя на стене и буржуйкой вместо камина. Особенно эффектно звучит фраза жены инженера Брунса: «Никаких паданий! Здесь советский дом!». На пароход Бендер и Воробьянинов попадают не как художники, а как актеры. Знаменитый монтер Мечников в американской версии носит фамилию Савицкий. Сцена переговоров Бендера с Савицким больше напоминает эпизод из вестерна, чем торговлю по поводу стульев.
Семидесятые годы – годы противостояния СССР и США и сам выход фильма на экраны, скорее всего, был интересен тем, что в кинокартине показывалась далекая и неизвестная страна. Современному зрителю фильм интересен тем, что он может увидеть Россию глазами американцев. Отец Федор напоминает больше американского пастора, с их своеобразной манерой проповеди, чем православного священника. Хотя кое-что режиссеры фильма добавили, например финского акробата укравшего один из стульев из театра «Колумб». Но американский Киса Воробьянинов отбирает стул прямо на представлении акробата, демонстрируя завидную ловкость при хождении по канату.
Путь из Ялты в Москву друзья проделывают, почему то пешком, скорее всего в представлении режиссеров, СССР в те времена чем-то напоминал Дикий Запад времен его покорения. Дом культуры железнодорожников у американцев называется домом отдыха. Обед по случаю открытия этого «дома отдыха» больше напоминает шведский стол для бездомных и голодных. В конце кинокартины впечатляет количество дворников подметающих улицы Москвы.
Кинофильм «12 стульев» рассчитан на широкий круг зрителей. Он дает возможность сравнить представления двух отличных друг от друга культур об одном и том же произведении. Американскому зрителю трудно оценить все многообразие русского языка, поэтому в фильме нет тех знаменитых фраз, которые сделали произведение Ильфа и Петрова бессмертным. Конечно, современному зрителю фильм может показаться не зрелищным, но для того чтобы иметь возможность сравнить различные экранизации одного и того же произведения его стоит посмотреть.